Моим любимым рассказом Андреева является "Баргамот и Гараська". Это
первый рассказ писателя, который принес ему признание читателей и
который отметил Максим Горький. Но это и самый совершенный рассказ
Леонида Андреева, в котором он выразился как подлинный русский реалист
и в то же время как писатель, обладающий своей неповторимой манерой.
"Баргамот и Гараська" -- "пасхальный" рассказ. Он написан для
"пасхального" номера московской газеты Курьер", где Андреев работал в
качестве судебного хроникера. "Пасхальные" рассказы составляют целую
традицию в русской литературе. Их писали Лесков, Чехов, Горький и
другие великие прозаики. "Пасхальный" рассказ должен нести в себе идею
примирения людей, их христианского братства. Вот почему городовой
Баргамот приглашает в свой дом нищего Гараську, которого он в остальные
дни потащил бы в участок, чтобы не мозолил на улицах глаза "приличной"
публике. В Бергамоте заговорили совесть и жалость. Он вспомнил о том,
что он не только городовой, обязанный следить за порядком в городе, но
и христианин, который обязан "любить ближнего своего". Это движение
души в нем было неподдельно; ведь никто не видел их, и некому было
оценить христианский поступок Баргамота. И писатель не жалеет красок,
чтобы показать этот взрыв подлинной человечности в толстокожей душе
полицейского.
Но Андреев не был бы Андреевым, если бы написал обычный
"пасхальный" рассказ. А. Н. Андреев -- писатель неожиданный,
опрокидывающий привычные представления о мире. И вот в доме Баргамота
случился конфуз. Супруга городового назвала Гараську по имени-отчеству,
а тот даже забыл, когда его так называли. Для жителей всего города он
просто "Гараська". Супруга Баргамота хотела показать нищему уважение к
его личности, а вышло наоборот: Гараська вспомнил, что он -- никто.
Но именно эта ситуация конфуза напоминает нам о том, что
нельзя быть христианином на час. Нельзя относиться к людям
по-христиански только потому, что нынче праздник. Такое отношение может
еще сильнее ранить обиженного жизнью человека. Ему было бы легче, если
бы ему не напоминали о том, что есть светлая, чистая жизнь, в которой
ему нет места.
Нельзя быть добрым на час.
Нельзя помочь человеку -- не отдав ему часть своей души, часть самого себя.
