Рецензия на повесть В. П. Астафьева «Пастух и пастушка»
Чуть больше полвека, что минули после Великой Отечественной войны, не
ослабили интереса общества к этому историческому событию. Время
демократизма и гласности, осветившее светом правды многие страницы
нашего прошлого, ставит перед историками и литераторами новые и новые
вопросы. И наряду с традиционно рассматриваемыми произведениями Ю.
Бондарева, В. Быкова, В. Богомолова в нашу жизнь входят "не терпящие
полуправды" романы В. Астафьева "Пастух и пастушка", В. Гроссмана
"Жизнь и судьба", повести и рассказы В. Некрасова, К. Воробьева, В.
Кондратьева.
"Роковым препятствием на благородном человеческом пути была и
остается война -- самое безнравственное деяние из всех, какие породил
человек". И потому не умолкает война в творчестве Виктора Астафьева. О
тех молодых парнях, с которыми пришлось писателю воевать, но которым не
довелось дожить до Победы, и написал он одну из лучших, по-моему, одну
из самых "трудных и больнее доставшихся ему вещей" -- повесть "Пастух и
пастушка". В этой повести воссоздан образ чистой любви, жизнь
человеческих душ, войной не смятых, не подавленных.
"Современная пастораль" -- такой подзаголовок, многое
определяющий и проясняющий в идейном звучании произведения, дал
писатель своей повести, в которой есть любовь, есть счастье -- эти
главные приметы традиционной пасторали.
Но недаром писатель рядом со словом "пастораль" поставил слово
"современная", как бы подчеркнув тем самым жестокую определенность
времени, безжалостного к человеческим судьбам, к самым тонким и
трепетным порывам души.
Есть в повести очень важное противопоставление -- детское
воспоминание главного героя, лейтенанта Бориса Костае-ва, о театре с
колоннами и музыкой, о пасущихся на зеленой лужайке белых овечках, о
танцующих юных пастухе и пастушке, любивших друг друга, и "не
стыдившихся этой любви, и не боявшихся за нее, резко, кричаще
контрастирует, внешне сдержанно, но внутренне поразительно глубоко и
эмоционально, с обостренной болью и щемящей душу печалью написанной
сцены об убитых стариках, хуторских пастухе и пастушке, "обнявшихся
преданно в смертный час".
"Залп артподготовки прижал стариков за баней -- чуть их не
убило. Они лежали, прикрывая друг друга. Старуха спрятала лицо под
мышку старику. И мертвых било их осколками, посекло одежонку..."
Короткая эта сцена, символика которой особенно очевидна в контрасте с
театральной идиллией, пожалуй, центральная в произведении. В ней как бы
сконцентрирован трагизм войны, ее антигуманность. И мы теперь не можем
воспринимать дальнейшее повествование, следить за короткой, как вспышка
ракеты, историей любви Бориса и Люси, за судьбами других персонажей
иначе как через призму этой сцены.
Показать антигуманную суть войны, ломающую и коверкающую
судьбы, не щадящую самою жизнь, -- главная задача, которую поставил
перед собой В. Астафьев в повести.
Писатель погружает нас в атмосферу войны, густо насыщенную
болью, неистовством, ожесточением, страданием, кровью. Вот картина
ночного боя: "Началась рукопашная. Оголо-далые, деморализованные
окружением и стужею, немцы лезли вперед безумно и слепо. Их быстро
прикончили штыками. Но за этой волной накатилась другая, третья. Все
переменилось, дрожь земли, тертые с визгом откаты пушек, которые били
теперь и по своим, и по немцам, не разбираясь, кто где. Да и разобрать
уже ничего было нельзя". Эта сцена призвана подвести читателя к
основной мысли повести: о противоестественности, заставляющей людей
убивать друг друга.
Вне этой главной мысли нельзя понять трагедии повести
лейтенанта Бориса Костаева, умершего в санитарной больнице, которому
война подарила любовь и тут же отняла ее. "Ничего невозможно было
поправить и вернуть. Все было и все минуло".
В повести "Пастух и пастушка", произведении большого
философского смысла, наряду с людьми высокого духа и сильных чувств,
писатель создает образ старшины Мохнакова, способного к насилию,
готового переступить черту человечности, пренебречь чужой болью.
Трагедия Бориса Костаева становится еще яснее, если пристальнее
вглядеться в один из центральных образов -- старшину Мохнакова, не
случайно проходящего рядом с главным героем.
Однажды в разговоре с Люсей Борис произнесет очень важные
слова о том, что страшно привыкнуть к смерти, примириться с ней. И с
Борисом и с Мохнаковым, находившимся на передовой, постоянно видевшими
смерть во всех ее проявлениях, случается то, чего боялся Костаев. Они
привыкли к смерти.
Повесть В. Астафьева предостерегает: "Люди! Это не должно повториться!"